"Этот смутный объект желания": дуализм женской натуры в последнем фильме Луиса Бунюэля

Художественный фильм "Этот смутный объект желания" в постановке Луиса Бунюэля, в ролях: Фернандо Рей, Кароль Буке, Жюльен Берто, Милена Вукотич и др., производство Greenwich Film Productions, Les Films Galaxie, In-Cine Compañía Industrial Cinematográfica, Испания-Франция, 1977 г., продолжительностью 1 час 43 мин., после просмотра состоится обсуждение.

Последний фильм великого испанца Луиса Бунюэля блистательно доказывает, что он был молод, неистощим на выдумку, задирист, язвителен и бунтарски настроен даже в свои семьдесят семь лет. Режиссёр давно мечтал экранизировать роман «Женщина и паяц» Пьера Луиса, несмотря на то, что он уже трижды был использован в кино: близко к тексту, как в одноимённой ленте 1959 года, поставленной Жюльеном Дювивье, или же вольно, по мотивам — в американской картине «Дьявол — это женщина» (1935) Джозефа фон Штернберга с неподражаемой Марлен Дитрих в главной роли.
  Пожилой граф Матьё влюбляется в свою молодую служанку Кончиту, которая одновременно привлекает его к себе и ускользает, каждый раз оставляя в дураках, а вернувшись, всегда находит объяснение внезапному бегству и вновь очаровывает столь жаждущего обманываться мужчину. Но сохраняя костяк этого сюжета, Луис Бунюэль вместе с Жан-Клодом Карьером, своим постоянным сценаристом в 60—70-е годы, иронически отстраняет и «остраняет» действие, представляя его во флэшбэках как рассказ самого Матьё соседям по купе поезда. Граф, сам не осознавая, что он — лишь жалкий паяц, послушная марионетка в руках своевольной и капризной «роковой женщины», исповедуется и попросту плачется в жилетку шутовски выглядящему, но хранящему серьёзность и достоинство карлику, который, кажется, является профессором по психоанализу.
  Абсурдность и глубинный сюрреализм самой жизни, помимо типичных для этого постановщика метких деталей странного свойства и загадочно-забавных ситуаций, выражены Бунюэлем также и в несколько парадоксальном решении поручить роль Кончиты двум актрисам разной национальности (а озвучивает её вообще третья!). Его мгновенная догадка в довольно сложном положении, когда пришлось прекратить съёмки из-за не справлявшейся с поставленной задачей Марией Шнайдер («Последнее танго в Париже», «Профессия: репортёр»), оказалась художническим прозрением, которое определило успех фильма. Ведь двойственная натура женщины (ангел-дьявол в одном лице) постоянно волновала и притягивала Луиса Бунюэля, поскольку в этом лучше всего отражалась амбивалентность, присущая самой реальности — то ли яви, то ли сна.
  Например, Катрин Денёв в лентах «Дневная красавица» и «Тристана» точно почувствовала и передала бунюэлевское восхищение изменчивой и неуловимой природой женского естества, противоборством в нём плотского и духовного, материального и идеального, прозы жизни и поэзии мечты. Разделив же личность героини на две половинки, вроде бы наделив одну из данных ипостасей кротостью и покорностью, так влекущей к себе, а другую — буйным нравом, одержимостью и неповиновением, автор картины «Этот смутный объект желания» затем сам опровергает предположение, что каждая из них по отдельности воплощает ангела и дьявола, только лишь выделенных для убедительности из цельной натуры женщины. Потому что «скромный ангел» немало мучает Матьё, прибегая к извечным хитростям и уловкам холодной и равнодушной «роковой красавицы» (француженка Кароль Буке идеально подошла на эту роль). А вот «неистовый дьявол» в исполнении испанки Анхелы Молины обнаруживает в какие-то мгновения сострадание и даже привязанность к несчастному графу, который запутался в своих страстях и уже не знает, какую из этих двух женщин он любит и вожделеет.
  Метафора «смутный объект желания» — не только неясная, неразгадываемая, непредсказуемая женская сущность, к которой мужчина испытывает непреодолимое, находящееся за пределами разума, всепоглощающее влечение. Сообщения о действиях террористов из «группы революционной армии младенца Иисуса» (в этом определении — весь Бунюэль!) мелькают по ходу повествования и могут показаться вроде бы случайным фоном действия, однако не у этого мастера кино, всегда внимательного к любой мелочи. Ещё в фильме «Скромное обаяние буржуазии» ультра-революционеры представляли неминуемую угрозу смерти для наслаждающихся жизнью, едой и адюльтером буржуа и аристократов. А в последней работе режиссёра мотив Рока становится более настойчивым и грозным. Дело вовсе не в «роковой женщине», погубившей «жалкого паяца». Для этого «гедониста со стажем», который подрастерял своё «скромное обаяние», уже сама действительность превратилась в «смутный объект желания», нерасшифровываемый и вообще непознаваемый.
  Смерть маячит на каждом повороте, подстерегает в любом закоулке, являясь, возможно, слишком жестоким возмездием, но так или иначе неотвратимым и закономерным. Яростный ниспровергатель мнимого «золотого века» буржуазии достойно завершил собственное творчество, влепив под занавес звучную и вызывающую смех хлёсткую пощечину, взорвав, наконец, ту мину замедленного действия, которая давно уже была заложена под «святая святых» в жизни каждого уважающего себя буржуа — его личную потребность в постоянном удовольствии. Так что весьма знаменательно, что на исходе пути, долгих странствий вдали от родины, испанец Луис Бунюэль получил специальную премию жюри на кинофестивале в Сан-Себастьяне в 1977 году, уже после смерти Франко и падения диктатуры.

Сергей Кудрявцев, 1990 г.